Разговор это молитва

Беседы о молитве. Часть 1

Очень часто перед человеком, только-только начинающим делать свои первые шаги на пути к Богу, встает вопрос: «А почему я должен молиться? Что такое молитва, об обязательности и необходимости которой так часто говорят верующие люди? Разве не достаточно просто верить, признавая существование Высшего Разума? Неужели во что бы то ни стало надо ежедневно читать какие-то малопонятные слова? Разве Богу нужна наша молитва?»

Действительно, Бог в нашей молитве не нуждается. В ней нуждаемся мы сами. И чтобы осознать всю первостепенную важность молитвы в духовной жизни человека, мы должны разобраться в том, что же такое молитва.

Молитва – это разговор человека с Богом. И этот разговор необходим для самого человека как выражение веры. Ведь отличительной особенностью христианства является невозможность рационалистической констатации факта существования Божества, признания возможности бытия Бога. Христианство говорит не просто о Боге. Оно раскрывает перед нами тайну Бога любящего, любящего человека настолько, что ради избавления нас от последствий греха Бог Сам, без всякого посредничества творения, становится человеком, в Себе Самом исправляя древнее повреждение человеческой природы.

Христианство – это религия любви, она учит, что Бог возлюбил нас еще до того, как мы стали достойны этой любви, возлюбил настолько, что ради любви к нам Он, став человеком, претерпел распятие на Кресте, ужасные муки и позорную смерть.

Но вера в такого Господа, несомненно, предполагает некий ответ на Его жертву. Невозможно просто констатировать факт жертвы со стороны Бога, нельзя просто признавать реальность Голгофского Креста, невозможно отмахнуться от такого дара. Можно либо озлобленно удалиться, отвернуться, заставить себя поверить, что это все неправда, либо, признав подлинность Евангельской истории, прийти ко Христу любящему и ответить на Его Божественную Любовь. Ответ на любовь может быть только один – любовь. Если я знаю, что Христос любит меня, любит меня жертвенной любовью, любит до смерти, я не могу в ответ не любить. Но любовь с необходимостью требует для себя выражения, и одним из свидетельств любви является необходимость общаться.

Когда юноша стремится как можно чаще встречаться с девушкой, подольше быть с ней, разговаривать или просто смотреть в ее глаза, окружающие могут сделать вывод – он любит эту девушку. Если мы любим Бога, то мы тоже хотим общаться с Ним, высказать Ему наши проблемы, пожаловаться на неприятности, порадоваться успехам, поблагодарить за подарки, как хочется любящим детям чаще общаться со своими родителями. И Бог, Сам разрешивший нам именовать Себя Отцом, дарует нам такую возможность в молитве.

Молитва – это ни что иное, как разговор с Богом, как раскрытие перед небесным Отцом своего сердца, и такой разговор есть первейшая потребность верующей души. В молитве мы приобретаем возможность поблагодарить Господа за все его милости, которыми Он постоянно одаривает нас – такая молитва называется благодарственной. Она диктуется обычным человеческим чувством справедливости. Если мы считаем своим долгом сказать «спасибо» любому, оказавшему нам помощь, то это правило справедливо и по отношению к Богу. Поэтому благодарственная молитва очень часто звучит в устах верующих христиан.

В молитве мы получаем возможность излить перед Богом наши прошения, попросить Его всесильной помощи, исходатайствовать все, необходимое для нашей жизни, то, что мы можем назвать «хлебом насущным». Это молитва просительная.

Но существует еще и молитва покаянная, в которой мы просим у Бога прощения за наши грехи и проступки, подобно тому, как непослушные дети, не исполнившие родительских пожеланий и советов, осознавая свою вину, просят у родителей прощения за причиненные неприятности и обиды. Точно так же и мы, когда преступаем заповеди Божии и совершаем грехи, именно в молитве приобретаем возможность попросить у небесного Отца прощения.

Молитва – первейшая потребность верующего человека, и отсутствие желания помолиться свидетельствует о многом. Ведь и внутри межчеловеческих отношений нежелание общаться свидетельствует об охлаждении любви.

Так и в духовной жизни нежелание молиться говорит о глубоком духовном кризисе, о глубокой духовной болезни, которая, как правило, требует длительного лечения. Поэтому, если мы чувствуем, что молитва наша становится холодной, что в нашем сердце отсутствует желание помолиться, мы должны спросить себя: почему так происходит, в чем причина нашего духовного кризиса, что нужно поменять в нашей духовной жизни, чтобы к нам вновь вернулась радость молитвы, радость богопредстояния, радость общения с Богом – нашим Творцом, Промыслителем и Спасителем, нашим небесным Отцом.

скрыть способы оплаты

скрыть способы оплаты

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

• В воскресенье — православный календарь на предстоящую неделю.
• Новые книги издательства Сретенского монастыря.
• Специальная рассылка к большим праздникам.

Публикации

На вопрос читательницы отвечает ключарь Кирилло-Мефодиевского собора г. Самары протоиерей Сергий Гусельников.

На вопрос читательницы отвечает ключарь Кирилло-Мефодиевского собора г. Самары протоиерей Сергий Гусельников.

Почему молитвенное правило (утреннее и вечернее) такое длинное? Также длинны молитвы для подготовки ко Причастию (каноны и проч.) А Господь в Евангелии сказал, что не нужно быть многословным, и привел в пример молитву «Отче наш». Приблизительно такой риторический вопрос задала сегодня мама (она не Православная), а я не знала, что ответить.

И еще: чем жизнь Православного человека отличается от жизни неправославного? Ведь часто посылается одинаковое количество скорбей и милости.

Заранее благодарю Вас за все ответы!

Утреннее и вечернее правила совсем не длинные. Это вам только кажется от отсутствия опыта молитвы. Для их исполнения требуется всего 15-20 минут (без подробного поминовения о здравии и упокоении). Между тем, человек тратит часы на смотрение телевизора, телефонные разговоры, пустословие, а вот времени на беседу с Богом у него почему-то нет. Если человек любит другого человека, то старается как можно больше общаться с этим человеком, беседовать с ним, это доставляет ему утешение и радость. Если же человек испытывает к кому-то неприязнь, то, наоборот, старается избегать общения с ним и как можно меньше разговаривать. Человек, любящий Бога, не удовлетворяется краткими утренними и вечерними молитвами, включает в свое молитвенное правило чтение Псалтыри, Нового Завета, канонов, акафистов, особых молитв и беседует с Богом по часу и больше. Это доставляет ему духовную радость. Он молится не только за себя, но и за близких. Если же у кого-то не хватает по объективным причинам времени на утренние и вечерние молитвы, он читает Серафимово правило — 3 раза «Отче наш», 3 раза «Богородицу» («Богородице Дево, радуйся…») и Символ веры, а в течение дня в уме творит Иисусову молитву (до обеда) и «Богородицу» (после обеда). То есть старается непрестанно беседовать с Богом.

Господь в Евангелии говорит о многоглаголании во время молитвы совсем в другом смысле. Он говорит о язычниках: «А молясь, не говорите лишнего, как язычники; ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны, не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него» (Мф. 6; 7-8). Христос имеет в виду то, что язычники молились многим богам и просили у них много ненужного. А у Отца Небесного нужно просить только главное: хлеба насущного, прощения грехов, избавления от искушений и воздействия дьявола. Все это есть в молитве «Отче наш». Это во-первых. Во-вторых, когда Господь давал эту молитву «Отче наш», еще не прославились среди людей Матерь Божия, Апостолы, святые угодники, предстатели за нас перед Богом. После основания Церкви Христовой Христиане стали молиться Пресвятой Троице, отдельно каждому Ее Лицу (Отцу Небесному, Сыну Божию, Святому Духу), Пресвятой Богородице и святым угодникам. Так что вы, к сожалению, пока далеки от Христианского понимания молитвы как разговора с тем, кого любишь.

Правило к Причастию включает в себя самое необходимое: канон и молитвы к Причастию, канон покаянный ко Господу, канон молебный к Божией Матери и канон Ангелу-Хранителю. Что здесь можно сократить? Некоторые, напротив, добавляют еще акафист Иисусу Сладчайшему (кроме постов). Раньше люди готовились к Причастию (это называлось говением) неделю, а сейчас и три дня с трудом выдерживают.

Это свидетельствует об охлаждении веры и любви к Богу. Человек, которого тяготит молитва, много думает о себе (поглощен собой) и мало — о Боге.

В честь Величайшего праздника Пасхи Церковный Устав заменяет на Светлой седмице обычное молитвенное правило на пасхальное: вместо утренних и вечерних молитв мы читаем Пасхальные часы, а при подготовке к Причастию вместо трех канонов — Пасхальный канон.

Жизнь Православного человека отличается от жизни неправославного тем, что неправославный человек, как правило, возмущается посылаемыми ему скорбями и болезнями («за что?») и ропщет на Бога, а подаваемые ему милости считает заслуженными. Православный человек благодарит Бога за всё — и за скорбь, и за радость — благодарит за неприятности, болезни, смиренно и терпеливо их переносит и считает себя недостойным никакой милости Божией. Гордым Бог противится и разрушает их «вавилонские башни», а смиренным помогает и подает благодать. Поэтому гордые рано или поздно приходят к разбитому корыту, а смиренные наследуют Царство Небесное.

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.

Разговор это молитва

Войти через uID

Некоторые люди полагают, что молитва используется для выпрашивания у Бога чего-либо материального или каких-либо изменений в жизни. Но не это должно быть целью молитвы, потому что Бог уже дал нам все необходимое. Хотя до поры до времени мы можем и не понимать этого.

И, да не иссякнет твой Источник Света, Любви, Добра, Радости, Здоровья

для всех людей и для всего живого, и для всего, что нуждается в нем.

И, да испьем мы из источника твою живительную влагу, которая

оздоровит наши тела, излечит наши Души и восстановит Дух.

Во славу Бога Матери-Отца!

_{Принято через Ирину Изосимову 26.03.2015}

дома, и ты кадишь им, но если ты его держишь в коробке, он не благоухает. Каким бы хорошим он ни был, каким бы качественным, каким бы ароматным, но если ты его держишь в коробке, он не облагоухает весь дом. Чтобы ладан мог благоухать, его надо положить на уголек, он должен разгореться, расплавиться, и уголечек не должен быть холодным и замерзшим, а раскалившимся, раскрасневшимся.

Преподобный Паисий Святогорец: Молитва есть разговор с Богом

Когда молишься, думай, с кем говоришь. Ты говоришь с Богом! Неужели это неважно? Когда кто-то говорит с каким-нибудь высокопоставленным чином, то с каким вниманием произносит каждое слово! Следит, чтобы не сказать.

«Блаженны установившие связь с Небом»

— Посылаю сигнал, прошу помощи. Постоянно прошу помощи у Христа, у Божией Матери, у святых для себя самого и для других. Если не буду просить, то и не получу.

Помню, во время гражданской войны нас окружили мятежники, тысяча шестьсот человек. Наших было только сто восемьдесят. Мы укрепились за горой. Если бы мятежники нас захватили, то поубивали бы всех.

Я пытался установить антенну, чтобы связаться с центром. Но ничего не получалось: её сбивало огнём. Капитан кричит: «Бросай, давай сюда, помогай таскать гранаты». Иногда он отбегал к пулемётам, проверить как там дела. И только он уходил, я тут же бежал к рации.

Пока он отдавал приказы, я пробовал установить антенну, а потом снова бежал помогать таскать ящики, чтобы командир не ругался. В конце концов, с помощью палки и сапёрной лопатки я смог поднять антенну и установить связь. Сказал всего два слова. И всё, этого было достаточно! Утром подоспела авиация, и нас спасли. Шутка, сто восемьдесят человек были в окружении у тысячи шестисот и смогли выбраться?

Тогда-то я понял великую миссию монаха — помогать молитвой. Мирские говорят: «Чем занимаются монахи? Почему не идут в мир помогать людям?» Это всё равно что говорить радисту: «Ты чего возишься с рацией? Бросай её, бери винтовку и иди стреляй».

Даже если мы установим связь со всеми радиостанциями мира, не будет нам от этого никакой пользы, если не будем иметь небесного общения с Богом, просить и получать от Него помощь. Блаженны установившие связь с Небом и по благочестию пребывающие в общении с Богом.

Христос даёт нам возможность общения с Ним.

— Геронда, мои боль и печаль — это молитва. Я сильно в ней отстаю. Что мне делать?

— Говори со Христом, Божией Матерью, ангелами и святыми просто и не задумываясь, на любом месте, и проси чего хочешь. Говори: «Господи, или, Матерь Божия, Ты знаешь мой настрой. Помоги мне!» Вот так просто и со смирением говори с Ними о том, что тебя беспокоит, а уже потом произноси молитву: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

— Когда молишься, думай, с кем говоришь. Ты говоришь с Богом! Неужели это неважно? Когда кто-то говорит с каким-нибудь высокопоставленным чином, то с каким вниманием произносит каждое слово! Следит, чтобы не сказать какой глупости, порой даже дар речи теряет от смущения. Если с человеком мы с таким вниманием говорим, то с каким вниманием надо говорить с Богом? Малое дитя, когда идёт говорить с отцом или каким-либо взрослым человеком, испытывает смущение. А когда собирается сказать что-то учителю, которого к тому же немного побаивается, то смущается ещё больше. А мы говорим с Самим Богом, Божией Матерью, святыми и этого не понимаем?

— До прихода в монастырь, геронда, я монашество связывала с молитвой. А теперь мне трудно молиться и я считаю, что молитва это самое тяжёлое и утомительное дело.

— Ты вроде филолог по образованию? Тебе нравится говорить и ты не устаёшь от разговоров с людьми. А со Христом, Который удостаивает тебя беседы, тебе говорить трудно. Это уж как-то слишком. Всё равно что сказать: «Ох, нужно идти говорить с царём. Неохота, да делать нечего. Придётся идти». Христос даёт нам возможность общаться с Ним постоянно в молитве, а мы этого не хотим? Вот это да! И удивительно то, что Он Сам хочет нам помогать, лишь бы мы к Нему обращались, а нам лень!

— Геронда, я часто впадаю в пустословие, а потом огорчаюсь.

— Разве не лучше разговаривать со Христом? Кто говорит со Христом, никогда не раскаивается. Конечно, пустословие — страсть, но если пользоваться им в духовных целях, то оно может стать началом молитвы. Другим даже лень говорить. А в тебе есть сила и порыв к разговору. Если будешь использовать это в духовных целях, то твоя душа освятится. Постарайся с людьми говорить только о необходимом и всё время говорить со Христом. Стоит тебе завести с Ним смиренную беседу, как перестанешь замечать, что происходит вокруг: таким сладким и интересным будет это общение. Меня разговоры даже и на духовные темы утомляют, а я в молитве по-настоящему отдыхаю.

Молитва — это разговор с Богом. Я иногда завидую людям, жившим во времена Христа, ведь они видели Его своими глазами и слышали своими ушами, даже могли с Ним говорить. Но думаю, что мы находимся в лучшем по сравнению с ними положении, потому что они не могли часто беспокоить Его своими нуждами, а мы можем в молитве постоянно общаться со Христом.

Желание молитвы

— Геронда, как нужно молиться?

— Себя ощущай маленьким ребёнком, а Бога своим Отцом и проси Его обо всём, в чём имеешь нужду. Беседуя таким образом с Богом, тебе не захочется потом от Него отходить, потому что только в Боге человек обретает безопасность, утешение, невыразимую любовь, соединённую с божественной нежностью. Молитва означает поместить Христа к себе в сердце, возлюбить Его всем своим существом.

«Возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего, и от всея души твоея, и всею крепостию твоею, и всем помышлением твоим»5, — говорит Священное Писание.

Когда человек любит Бога и имеет общение с Ним, ничто земное его не прельщает. Он делается словно безумный. Поставь безумцу самую лучшую музыку: она его не трогает. Покажи самые прекрасные картины: он и внимания не обратит. Дай самые вкусные блюда, самую лучшую одежду, самые прекрасные ароматы: ему всё равно, он живёт в своём мире. Так и человек, имеющий общение с миром небесным: он весь там и ни за что не хочет с ним расстаться. Как нельзя ребёнка оторвать от объятий матери, так нельзя оторвать от молитвы человека, который понял её смысл. Что чувствует ребёнок в объятиях матери? Только тот, кто почувствует присутствие Бога, а себя почувствует маленьким дитём, может это понять.

Я знаю людей, которые, когда молятся, ощущают себя маленькими детьми. И если кто-то услышит, что они говорят во время молитвы, то скажет, что это маленькие дети. А если увидит, какие делают при этом движения, то скажет, что эти люди сошли с ума! Как дитя бежит к отцу, хватает его за рукав и говорит: «Не знаю как, но ты должен сделать, что я прошу». С такой же простотой и дерзновением эти люди просят Бога.

— Геронда, может ли наше желание молитвы родиться от некоей эмоциональной потребности в общении, в утешении?

— Даже если оно родится от какой-нибудь доброй эмоциональной потребности в Боге, разве это плохо? Однако, похоже, что ты всё пребываешь в забывчивости и только в нужде обращаешься к молитве. Ясно, что Бог для того попускает случаться у нас разным нуждам и затруднениям, чтобы мы прибегали к Нему, но лучше, когда по любви ребёнок бежит к своему отцу или матери. Возможно ли представить ребёнка, знающего, как его любят родители, которого приходилось бы силой заставлять идти на руки к матери или отцу?

Нет, молитва – это не разговор

«Ты меня не слушаешь!» – мы с моей дочерью разговаривали на довольно «щепетильную» тему: почему Бог повелел Израилю истребить Хананеев.

«Не говори так, папа. Я слушаю. Честно. Просто ты повторяешь одно и то же, а я не понимаю, что ты говоришь. Сколько бы ты ни повторял».

Дочь была права. Я предполагал, что простая модель коммуникации, заученная мной еще в колледже, здесь вполне уместна. Модель эта работает так:

• У меня (передатчика) есть идея (это то, что по-гречески мы называем логос);
• Я использую слова (ремата) для выражения этой идеи;
• Ты (приемник) слышишь мои слова (ремата), у тебя теперь есть та же идея (логос), что и у меня.

Но разговор так не получается. Разговор ведь нельзя свести к передаче идеи от передатчика к приемнику. Слишком уж много «шумовых» факторов: плохая дикция, невербальная коммуникация, физический шумовой фон, персональная история, культурные различия. Просто повторение слов раз за разом и перекладывание всей вины за непонимание на приемник – это все-таки наивный подход к коммуникациям. И такой подход обычно приводит к разговорам на повышенных тонах.

Все это заставило меня вдруг задуматься на тему молитвы, которую многие евангельские христиане называют разговором с Богом. Ой ли? Я вам честно признаюсь – большинство моих молитв – монологи. Я говорю Богу, что у меня на уме, и на этом моя молитва заканчивается. Однонаправленная связь у меня получается. Более того, зачастую я даже не облекаю свои молитвы в слова. Я просто выдаю Богу мысли в моей голове. Для Бога это не проблема. Он и так знает все мои мысли. А раз Он умеет читать мои мысли, то проблем с непониманием у нас возникнуть не должно.

Но если открывшийся человеку Бог Библии не только «приемник», но и «передатчик», то каким образом Он говорит? Кто-то рассказывает, что Бог помещает мысли в голову человека, кто-то утверждает, что Он обращает внимание слушателя на определенные стихи из Библии, через которые Он более ясно может выражать свои мысли нам. Я не против. Так оно может и быть. Но в Новом завете ответы Бога выглядят иначе.

Вербальная коммуникация Бога

Библейская лексика, когда дело касается молитвы, совсем не похожа на описание разговоров. Наиболее часто молитвы в Библии описываются как хвала, плач, благодарность, исповедь и мольба – это однонаправленные действия.

Хотя не всегда молитва – это монолог. После молитвы Христа о прославлении имени Бога «с небес был глас»: «И прославил и еще прославлю» (Ин. 12:28). Народ, стоявший и слышавший [то], говорил: это гром; а другие говорили: Ангел говорил Ему (ст. 29). Иисус не стал уточнять, что это был за источник звука, назвав его просто «гласом» (ст. 30). Но в других ситуациях глас с небес был назван исходящим от Бога (Мф. 3:17;17:5; Отк. 4:1).

Когда Павел молился об избавлении от жала в плоти, Господь ответил Ему: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи» (2 Кор. 12:8-9). Мы точно не знаем, услышал ли Павел настоящий голос или почувствовал ответ Бога. Но вполне возможно, что Бог использовал в этом случае слова, чтобы обратиться к Павлу. Ведь по дороге в Дамаск именно так и было (Деяния 9:3-6). А из всех случаев, когда Бог что-то говорит в Новом завете, произошедшее с Павлом в Иерусалиме больше всего напоминает диалог (Деяния 22:17-22). Павел молился, а затем Иисус повелел ему оставить город, чтобы избежать преследования. А Павел ответил на это так: «Просто уехать отсюда – мало. Меня в синагогах повсюду узнают в лицо». Тогда Иисус отвечает ему: «Иди, я пошлю тебя к язычникам».

Случаев таких в Новом завете, правда, очень мало. Даже с Павлом и Иисусом такое редко случалось.

А уж примеров того, как во время молитвы обращались к Писанию за ответами, и того меньше. Это ни в коем случае не значит, что Писание не помогало молиться новозаветным верующим. После того, как синедрион арестовал и допросил Петра и Иоанна, члены узкого круга «своих» возвысили свои голоса в молитве и цитировали псалмы, обращая свои слова к Богу (Деяния 4:23-30). Но то, что здесь берется описывать Лука, отличается от современных традиций молиться с открытой перед глазами Библией в поиске стихов в качестве ответа на молитвы.

Во времена ранней церкви у большинства людей не было на руках собственной копии Писания. Нужно было идти в синагогу или храм, чтобы услышать, как ее читают. И те, кто там поклонялся, они не просто читали, они цитировали отрывки и пели Псалмы. Для них Писание было больше помощником для поиска слов, которые хотелось сказать Богу, а не для поиска ответов Бога на конкретные просьбы. И на сегодняшний день это не изменилось. Недавно, ожидая исхода небольшой операции, которую медики рекомендовали моей дочери Грейс, я начал вспоминать слова песни, которая очень тесно перекликалась с Писанием: «О, Господь, ты всего дороже, всех сокровищ этой земли. Ты прекрасней радужных бриллиантов. И все, в чем я нуждаюсь – это Ты». Словно Сам Божий Дух в этот момент говорил мне слова мудрости, чтобы обратите мое сердце к Нему и утешить меня (Притчи 3:14-15).

Ответы за рамками слов

Если есть желание понять, насколько сильно молитва похожа на разговор, следует для начала взглянуть на дела Святого Духа. Павел говорит: «Ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями» (Рим. 8:26).

Обычное дело, когда люди, услышав страшную новость, выражают свои чувства словами: «У меня нет слов, чтобы это описать…» Иногда невербальная коммуникация сильнее любых слов. Например, стоны матери, потерявшей ребенка, или отца, чей сын погиб в аварии, не требуют никаких дополнительных слов. И если вам довелось утешать человека в такой ситуации, вы знаете, что слова порой больше вредят, чем утешают. Невербальная коммуникация, объятия или просто нахождение рядом – вот, что действительно утешает в такой момент.

Подобно тому, как мы не находим, что ответить людям, мы иногда не находим слова для молитвы. Иногда у меня сил или даже веры нет, чтобы молиться. Все, на что я способен в такой момент – стонать, зная, что Бог понимает меня и мою боль. Судя по всему, Павел о такой молитве и говорит, когда напоминает, что Дух производит в нас молитвы. Молитва, таким образом, не ограничивается словами человеческого языка. Бог не только понимает наше «невербальное», но Он даже вдохновляет нас на это.

И, возможно, это именно тот самый способ, который Бог использует для общения с нами чаще всего. Ответ на молитву – когда Бог дарует нам то, о чем мы просили – это форма божественной невербальной коммуникации. Молитвы-прошения совершаются в надежде, что Бог слышит наши просьбы и позаботится о наших нуждах соответственно. Возможно, Он ничего не скажет. Но Он ответит.

В Новом завете предостаточно примеров о божественной невербальной коммуникации. Когда 11 апостолов спросили Бога, кем заменить Иуду Искариота, и жребий пал на Матфия (Деяния 1:24-26). Когда Бог в ответ на молитву послал ангела верующим, чтобы дать свои повеления и пообещать дары (Лк. 1:11-17, Деяния 10:1-8).

Если мы будем подходить к молитве с позиции вербального диалога, мы совершенно точно разочаруемся. Но, если мы понимаем, что Бог отвечает невербально, нам удается разглядеть, как его любовь и верность проявляется разными способами. И даже тогда мы зачастую не очень четко понимаем Его невербальные намеки. Бог говорит, что любит нас, но мы не всегда чувствуем Его любовь. Многие люди сегодня молятся «хлеб наш насущный дай нам на сей день», и тем не менее продолжают голодать. Иисус проповедовал: «Приблизилось Царствие Божие» (Мк. 1:15), но где тогда справедливость в этом мире? А когда Иисус вопрошал: «Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мк. 15:34), небеса молчали. Тучи сгустились, земля затряслась. Бог, казалось, разгневался.

Божественное возмездие, главный ответ Бога на зло, несправедливость, грех и смерть – воплощение божественной невербальной коммуникации – воскрешенный Христос. «Бог воскресил Господа, воскресит и нас силою Своею», – пишет в своем послании апостол Павел (1 Кор. 6:14). Мы можем поддаться искушению поверить, что зло, страдания и смерть – это доказательства, что Бог молчит. Но на самом деле все это – всего лишь внешний шум, который однажды стихнет, раз и навсегда. У Бога последнее слово, когда Он воскресит нас из мертвых, когда мы сами станем ответом на молитвы.

До тех же пор давайте продолжать молиться: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Отк. 22:20) Бог понимает нас и не устает от разговора с нами (Лк. 18:1-5), потому что разговор этот Он Сам и начал (Ин. 1:1-14).

Уведомления о появлении новых статей могут приходить к вам лично через разные каналы:

© Христиане, при перепечатке материалов ссылка на сайт обязательна.