Что такое гласная молитва

Самое подробное описание: что такое гласная молитва - для наших читателей и подписчиков.

ВИДЫ МОЛИТВ

. Нужно, наверное, сначала сказать о видах молитвы, точнее, о видах именно Иисусовой молитвы, так как в нашей жизни при борьбе с грехом это имеет большое значение. Оттого что мы не учитываем, что молитвенное развитие совершается постепенно, у нас бывают ошибки, приводящие иногда, из-за неопытности нашей, к серьёзным последствиям. Может быть, некоторым сказанные мною вещи покажутся общеизвестными, но «повторение – мать учения», по крайней мере, вреда не будет. Кроме того, нечаянно может открыться какой-то момент, который они раньше опускали, не замечали и не обращали на него внимания.

Молитва, как правило, делится на три степени: устную, умную и сердечную. Это самое первое, элементарное деление. Но святитель Игнатий (Брянчанинов), как многоопытный подвижник, сверх того отделяет устную молитву от гласной. И справедливо, потому что, можно сказать, в устной молитве есть два подразделения: когда она говорится собственно устами и когда она произносится устами в голос. Бывает так, что мы можем говорить молитву устами беззвучно – просто шевелить губами. Однако же это молитва устная, поскольку произносится она устами, и она имеет большее отношение к молитве телесной. А иногда мы имеем возможность говорить молитву вслух, но такая возможность есть не всегда. Если мы при общении с людьми, например на работе, в общественном транспорте или даже во время службы в церкви, начнём говорить молитву вслух, то этим, так или иначе, будем либо искушать и смущать окружающих, либо (в последнем случае) помешаем им молиться.

Устная молитва нам необходима. Если бы мы, невзирая на то что мы ещё недостаточно опытны и даже не имеем столько благодати, чтобы удерживать молитву, стремились только к молитве умственной, творимой одним умом, да притом и внимательной, то мы, конечно, оставляли бы вообще всякую молитву. Часто у нас так и происходит. Поэтому для новоначального весьма уместно по возможности молиться вслух, т. е. упражняться в молитве гласной, или, как говорит святитель Игнатий, творимой голосом, а если ситуация не позволяет – повторять молитву устную, то есть творимую устами беззвучно. Не думайте, что эта устная молитва не принесёт пользы в борьбе с помыслами. И здесь необходимо внимание, без которого и устная, и гласная молитва, так же как и умная, оказывается совершенно пустой.

Мы же упускаем это из виду и, бывает, гоняемся только за одним количеством.

Некоторые подвижники всю жизнь не оставляли устной молитвы. Есть даже такая устная молитва, которая является высшей степенью молитвы умной, – когда чувства настолько переполняют душу человека, благодать настолько стесняет его сердце, что он не может удержать молитву внутри себя и вынужден произносить её устами, вслух, – именно от избытка чувств. Так было с блаженным Андреем, Христа ради юродивым. Из его уст вырывался как бы свист. Люди, не понимавшие его устроения, считали, что он беснуется, а это была устная молитва. Блаженный Андрей не мог удерживать её внутри себя, и она выражалась в таком невнятном произнесении слов, но молитва эта шла от избытка сердца. Когда я был паломником в некотором монастыре, один старец случайно рассказал мне, что он знал некоего афонского монаха, подвижника, и тот не произносил вслух всю Иисусову молитву, но время от времени у него вырывалось из уст: «Иисусе Христе! Иисусе Христе!» То есть от избытка чувств и уста произносили.

Поэтому не нужно думать, что устная молитва предназначена только для новоначальных и не приносит никакой пользы. Один Бог знает, как будут распределены Его дары. Иной и при устной молитве может необыкновенно преуспеть во внимании, так что в этом отношении будет превосходить того, кто занимается молитвой умственной. И сердечная молитва – у тех, конечно, кто обладает даром такой молитвы, – бывает иногда несколько рассеянной, а устная бывает чрезвычайно внимательной. Кроме того, многие молитвословия, совершаемые в церкви, произносятся устами: возгласы священника, чтение на клиросе псалмов или канонов, диаконские прошения во время ектений – всё это устная молитва. Поэтому уничижать её и считать, что от неё нет никакой пользы, было бы легкомысленно.

Это я говорю для того, чтобы не стремились чересчур рано перейти от молитвы устной к умной, чтобы те, кто уже понял, что такое умная молитва, и познал её на опыте, не пренебрегали устной молитвой.

Если мы понуждаем себя к молитве устной, пусть даже мы несколько рассеянны, то она всё же принесёт пользу. Допустим, пять-десять молитв мы сказали совершенно невнимательно, а потом опомнились. Сам наш голос, наша собственная молитва, звучащая в ушах, напоминает нам о том, что мы сейчас должны делать, и мы приходим в себя, приходим в чувство. Или, например, мы совершаем молитву устами беззвучно. Мы отвлеклись, сильно рассеялись, мысль занята другим, но вдруг мы замечаем, что наши уста по привычке шевелятся и произносят слова молитвы Иисусовой, и мы опять можем опомниться и вернуть свой ум к внимательной молитве.

Некоторые делают из умственной, или умной, молитвы самоцель и так за нею гоняются, что, опытно познав большее внимание при такой молитве, не придают значения молитве устной как бы безвкусной, ничего для них не значащей. Таким образом, они совсем перестают молиться. Это – ошибка, приводящая к рассеянности, оставлению молитвы, а впоследствии и к принятию греховных помыслов.

Когда человек чувствует, что во время устной молитвы уста его как бы сами собой замыкаются и ему неудобно, неинтересно молиться устами, а хочется – только умом, то это почти всегда является признаком того, что наступает переход к молитве умной. Тут нужно вести себя благоразумно. Некоторые люди из-за ложного смирения боятся высших степеней молитвы. Занимающиеся устной молитвой боятся молитвы умной, занимающиеся умной – боятся сердечной, потому что считают себя недостойными и думают: «Не должно у нас этого быть, мы этого не заслужили», – и прочее. Всё это так, но благодать молитвы Иисусовой и вообще благодать Божия даётся не по нашим заслугам, и поэтому такой подход – заслужили мы или не заслужили – нужно сразу отбросить. Мы ничего не заслужили, так как по своей жизни, по своим грехам достойны только геенны огненной – вот что мы действительно заслужили. Потому подобные рассуждения, конечно же, признак гордости. Мы ничего не достойны. Если благодать Божия посещает нас, то мы должны разумно её принимать, а не отвергать под предлогом смирения. Если чувствуем, что молитва устная переходит в умную и нам неловко, неинтересно, безвкусно говорить её устами, но хочется произносить умом, то попробуем перейти и к этому состоянию, будем произносить молитву только одним умом.

Может случиться, что вдруг нам опять станет как-то неуютно, в уме молитва будет произноситься с трудом, неуклюже, со скрипом, так сказать. Тогда вновь перейдём к устной молитве – ведь ничего страшного в этом нет. Во-первых, такое бывает от усталости: неопытным трудно молиться умственно. Во-вторых, это может быть просто оттого, что благодать умалилась. Например, мы в чём-то согрешили – и благодать умалилась, тогда у нас уже не получается творить молитву умом, поскольку это зависит не от нашего навыка, но более всего от действия благодати.

Молитва умная, или умственная, также имеет много степеней, зависящих, конечно, от внимания. Вообще, я думаю, преуспеяние в молитве безгранично, потому что истинная молитва – это есть общение с Богом, богообщение, которое будет продолжаться и в будущей жизни. Познание Бога будет в человеке всё более и более развиваться, и он будет восходить на высочайшие степени, о каких мы сейчас даже помыслить не способны. Объяснение этому даёт апостол Иоанн Богослов. Он говорит замечательные слова: «Сейчас мы чада Божии, но неизвестно, что будем, ибо увидим Бога, как Он есть» (1 Ин. 3, 2). То есть сейчас мы дети Божии, и это само по себе необыкновенное, великое звание: Бог усыновил нас, сделал Своими детьми, но в будущей жизни и оно окажется малым. Потому-то апостол Иоанн Богослов говорит: «но неизвестно, что будем, ибо увидим Бога, как Он есть». У апостола Иоанна нет даже слова, названия, чтобы наименовать состояние человека в будущей жизни. Следовательно, преуспеяние в молитве безгранично.

В каждой молитвенной степени также есть много разных, весьма условных степеней или градаций преуспеяния. Обратимся, например, к разделению на молитву устную, умную и сердечную. Я вам уже рассказывал, как человек произносил молитву устную от избытка сердечной, от избытка благодати. Или посмотрим на священника во время богослужения. Не будем говорить о нас, обыкновенных священниках, а скажем о таком, как отец Иоанн Крондштадтский. Несомненно, он во время богослужения произносил молитву вслух, т. е. она была устной, – иначе и быть не могло, но насколько она была пламенной, вдохновенной. Это позволяет нам сделать вывод о том, что разделение молитвы на различные виды и степени условно.

Мы не должны, однако, заниматься молитвой Иисусовой, словно каким-то, простите за такое слово, спортом, то есть во что бы то ни стало стремиться к определённым результатам. Результат здесь – это как раз не умная или сердечная молитва, но овладение собой, приобретение, прежде всего, покаяния, обретение через молитву силы бороться с собственным грехом. Иначе говоря, результат, которого нужно искать, – исполнение заповедей. Хотя можно сказать, что и исполнение заповедей тоже средство, а конечная цель – спасение в вечности. Когда мы будем так серьёзно смотреть на свою духовную жизнь и понимать, что она ведётся не ради какого-то преуспеяния, духовного развития и достижения каких-то духовных высот, но ради спасения в вечности, тогда наше отношение к молитве станет совсем другим. И для нас будет не так важно, устами ли мы молимся, или умом, или уже в сердце, а важен будет конечный результат – оказаться в Царствии Небесном, в раю. До той поры никто из нас не имеет права успокаиваться и считать, что он достиг какого-то уровня, и этим тщеславиться или впадать в самодовольство.

При занятии Иисусовой молитвой – пусть это будет молитва устная, умная, а у некоторых, может быть, и сердечная – очень важно не уклоняться в две следующие крайности. Одна из них – чрезмерное спокойствие, когда человек молится без всякого усердия под предлогом того, что Господь всё устроит и что всё в руках Божиих, и потому человек этот никак не заставляет себя молиться со вниманием. Вторая крайность – это чрезмерное понуждение себя, когда мы не знаем меры и преувеличиваем значение собственного усердия. Трудно бывает нащупать для каждого отдельного человека и для самого себя «золотую середину», хотя теоретически это выразить просто. Притом состояние настоящего молитвенника за день многократно меняется, и для каждого человека индивидуально нужно отыскивать ту самую «золотую середину», как вообще, так и в каждом конкретном случае в течение дня: когда необходимо смириться и молиться устами, когда – понудить себя к внимательной молитве, когда следует примириться с обстоятельствами, мешающими молитве, а когда – их преодолеть. Здесь поневоле возникает множество ошибок, и их не может не быть у того человека, внутреннее состояние которого постоянно меняется. Таких перемен не знает тот, кто не усердствует в молитве. На этот счёт преподобный Силуан Афонский говорит, что молящийся по привычке никаких перемен в молитве не знает, а настоящий молитвенник переживает их во множестве.

Итак, в каждом отдельном случае нужно правильно сориентироваться. И конечно, лучше всего, когда есть опытный советчик.

Аскетические опыты

Никто из желающих преуспеть в молитве да не дерзает легко мыслить и судить о молитве, произносимой устами и гласом при внимании ума, как о делании малозначащем, не заслуживающем уважения. Если святые Отцы говорят о бесплодии устной и гласной молитвы, не соединенной со вниманием, то из этого не должно заключать, чтобы они отвергали или уничижали и самую устную молитву. Нет! Они только требуют при ней внимания. Внимательная устная и гласная молитва есть начало и причина умной. Внимательная устная и гласная молитва есть вместе и молитва умная. Научимся сперва молиться внимательно устной и гласной молитвой, тогда удобно научимся молиться и одним умом в безмолвии внутренней клети.

Устная и гласная молитва указана нам Священным Писанием, пример и ее, и гласного пения подал Сам Спаситель, подали святые Апостолы по преемству от Господа. И «воспевше» , по окончании тайной вечери, повествует святой Евангелист Матфей о Господе и Его Апостолах, «изыдоша в гору Елеонску» ( Мф. 26:30 ). Господь молился во услышание всех перед воскресением четверодневного Лазаря ( Ин. 11:41–42 ). Заключенные в темнице святые Апостол Павел и его спутник Сила в полночный час молились и воспевали Бога: прочие узники внимали им. Внезапно на голос их псалмопения «трус бысть велий, яко поколебатися основанию темничному: отверзошася же а6ие двери вся, и всем юзы ослабеша» ( Деян. 16:26 ). Молитва святой Анны, матери пророка Самуила, приводимая часто святыми Отцами в образец молитвы, не была единственно умная. «Та , – говорит Писание, – глаголаше в сердце своем, токмо устне ея двизастеся, а глас ея не слышашеся» ( 1Цар. 1:13 ). Молитва эта хотя не была гласной, но, быв сердечной, была вместе и устной. Святой Апостол Павел назвал устную молитву плодом устен, завещает приносить «жертву хваления выну Богу, сиречь плод устен, исповедающихся имени Его» ( Евр. 13:15 ), повелевает «глаголати себе в псалмах, пениях и песнях духовных», вместе с гласным и устным молением и песнопением «воспевающе и поюще в сердцах Господеви» ( Еф. 5:19 ). Он порицает невнимательность в устной и гласной молитве. «Аще безвестен» (неизвестный, непонятный) «глас труба даст» , – говорит он, – «кто уготовится на брань? Тако и вы аще не благоразумно слово» (т.е. неразумеваемое) «дадите языком, како уразумеется глаголемое? Будете бо на воздух глаголюще» ( 1Кор. 14:8–9 ). Хотя Апостол и сказал слова эти собственно о молящихся и возвещающих внушения Святого Духа на иностранных языках, но святые Отцы с справедливостью применяют их и к молящимся без внимания. Без внимания молящийся, и потому не понимающий произносимых им слов, что другое для себя самого, как не иностранец?

Основываясь на этом, преподобный Нил Сорский говорит, что молящийся гласом и устами без внимания, молится на воздух, а не Богу 122 . «Странно твое желание, чтобы Бог тебя услышал, когда ты сам себя не слышишь!» – говорит святой Димитрий Ростовский, заимствуя слова у священномученика Киприана Карфагенского 123 . А это точно случается с молящимися устами и гласом, без внимания: они до того не слышат себя, до того допускают себе развлечение, так далеко удаляются мыслями от молитвы в посторонние предметы, что нередко случается им внезапно останавливаться, забыв, что читали, или же они начинают вместо слов читаемой молитвы говорить слова из других молитв, хотя открытая книга и пред их глазами. Как святым Отцам не порицать такой невнимательной молитвы, повреждаемой, уничтожаемой рассеянностью! “Внимание, – говорит святой Симеон Новый Богослов, – должно быть столько связуемо и неразлучно с молитвой, сколько связуется тело с душой, которые не могут быть разлучены, не могут быть одно без другого. Внимание должно предварять и стеречь врагов, как некоторый страж, оно первое да подвизается на грех, да противостоит лукавым помыслам, приходящим к сердцу, вниманию же да последует молитва, немедленно истребляющая и умерщвляющая все лукавые помыслы, с которыми внимание в первых начало борьбу: ибо оно одно не может их умертвить. От этой борьбы, производимой вниманием и молитвой, зависит жизнь и смерть души. Если храним молитву посредством внимания чистой, то преуспеваем. Если же не стараемся хранить ее чистой, но оставляем нестерегомой, то ее оскверняют лукавые помыслы – мы соделываемся непотребными, лишаемся преуспеяния».

Надо заметить, что преподобные иноки первых времен и все, желавшие преуспеть в молитве, отнюдь не занимались или весьма мало занимались собственно пением, а под именем псалмопения, о котором упоминается в житиях и писаниях их, должно разуметь крайне неспешное, протяжное чтение псалмов и других молитв. Протяжное чтение необходимо для сохранения строгого внимания и избежания рассеянности. По протяжности и сходству с пением такое чтение названо псалмопением. Оно совершалось наизусть, иноки тех времен имели правилом изучать псалтирь наизусть: чтение псалмов наизусть особенно способствует вниманию. Такое чтение – уже не чтение, как совершающееся не по книге, – а в полном смысле псалмопением может быть отправляемо в темной келье, при закрытых глазах, что все охраняет от рассеянности, между тем, как светлая келья, необходимая для чтения по книге и самое взирание на книгу рассевает и отторгает ум от сердца к внешности. “Ови поют, – говорит святой Симеон Новый Богослов, – сиречь молятся усты» 132 . “Иже отнюдь не поющии, – говорит преподобный Григорий Синаит, – такожде добре творят, аще суть в преуспеянии: сии бо не требуют глаголати псалмы, но молчание и непрестанную молитву» 133 . Собственно чтением Отцы называют чтение Священного Писания и писаний святых Отцов, а молитвой они называют по преимуществу молитву Иисусову, также молитву мытаря и другие самые краткие молитвы, обильно заменяющие псалмопение, что для новоначальных непостижимо, и не может быть им объяснено с удовлетворительностью, как превысшее душевного разума и объясняемое единственно блаженным опытом.

Братия! Будем внимательны в устных и гласных молитвах наших, произносимых нами при церковных службах и в уединении келейном. Не сделаем наших трудов и жизни в монастыре бесплодными нашей невнимательностью и небрежением в деле Божием. Пагубно небрежение в молитве! «Проклят» , – говорит Писание, – «творяй дело Божие с небрежением» ( Иер. 48, 10 ). Очевидно действие этой клятвы: совершенное бесплодие и безуспешность, несмотря на долголетнее пребывание в иночестве. Положим в основание молитвенного подвига, главного и существеннейшего между монашескими подвигами, для которого все прочие подвиги, внимательную, устную и гласную молитву, за каковую милосердый Господь дарует в свое время постоянному, терпеливому, смиренному подвижнику молитву умную, сердечную, благодатную. Аминь.

Предисловие от Писаний святых Отцов о мысленном делании, сердечном и умном хранениии и проч.

Внутренний человек, гл. 3.

Св. Петр Дамаскин, О третьем видении. Доброт., ч. 3.

Житие его. Четьи-Минеи, 24 мая.

См. житие преподобного.

Рукописное житие прп. Илариона Суздальского.

1-я из молитв утренних: «От сна возстав. »

6-я из утренних молитв: «Тя благословим, Вышний Боже. »

Слово о трех образах молитвы св. Симеона Нового Богослова. Доброт,, ч. 1.

Прп. Григорий Синаит. 15 глав о безмолвии, глава 8. Доброт., ч. 1.

Поделиться ссылкой на выделенное

Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»

Об устной молитве

Сегодня мне хотелось бы поговорить на тему, которая знакома всем вам без исключения. При поступлении в монастырь каждой из вас дают наставление о делании, которое необходимо всем новоначальным. Я имею в виду наставление о том, чтобы непрестанно творить устную молитву. К сожалению, многие вскоре забывают об этом установлении, обязательном для каждого новоначального, и потом вспоминают о нем лишь временами. Вероятно, это происходит оттого, что мы не до конца понимаем, какое сокровище нам дано в таком, казалось бы, простом делании как устная молитва.

С древних времен гласная молитва заповедуется каждому новоначальному монаху, с нее должен начинать любой подвижник. Без нее было бы трудно научиться непрестанно памятовать о Боге, бороться с греховными помыслами, отсекать свою волю.

Новоначальный еще не имеет такой благодати, чтобы на всяком месте и при всяком деле помнить о Боге. Проходя монастырские послушания, подвергаясь различным искушениям, он невольно, по неопытности своей рассеивается. Как пишет об этом архиепископ Антоний (Голынский-Михайловский), «душа, не привыкшая помнить о Боге, проводившая ранее, вместо богопредстояния, жизнь чувственную, продолжает увлекаться разнообразием впечатлений, хранимых памятью. Человек при таком внутреннем беспорядке не способен к трезвению, к духовному посту, он при всем желании не сможет обуздать ни ум, ни чувства». Для человека, пребывающего в таком состоянии, устная молитва – необходимое средство к тому, чтобы приобрести первоначальный навык в отсечении помыслов, хранении внутренней собранности.

Имя Господа Иисуса Христа, призываемое в молитве, содержит в себе благодатную силу. Уста и язык, непрестанно произносящие слова Иисусовой молитвы, освящаются, делаются неспособными к празднословию, смеху, произнесению бранных слов. «Оглашается воздух внимательной, устной и гласной молитвой – и объемлет трепет князей воздушных, расслабляются мышцы их, истлевают и рушатся сети их! Оглашается воздух внимательной устной и гласной молитвой – и приближаются святые Ангелы к молящимся и поющим, становятся в их лики, участвуют в их духовных песнопениях, как удостоились это зреть некоторые угодники Божии», – пишет святитель Игнатий (Брянчанинов).

Непрестанная устная молитва – ступень на пути к молитве умной и сердечной. Произнося слова молитвы вслух, неспешно, со вниманием и умилением, новоначальный постепенно научается отвергать греховные и суетные помыслы и обращать ум свой ко Господу. По словам архиепископа Антония, когда человек обретает навык к устной молитве, «[его] ум начинает теплее, усерднее прислушиваться к словам, читаемым языком, а, прислушиваясь, постепенно начинает с удовольствием сам погружаться в молитву».

С устной молитвы начинается молитвенный подвиг. Нужно отметить, что во время монашеского пострига при вручении четок, новопостриженные слышат от игумена такие слова: «Приимите, сестры (имярек), меч духовный, иже есть глагол Божий, ко всегдашней молитве Иисусове: всегда бо имя Господа Иисуса во уме, в сердцы и во устех своих имети должны есте, глаголя присно: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную».

Нужно сказать, что, хотя устная молитва наиболее нужна новоначальным, однако и тем, кто уже имеет духовный опыт, кто вкусил благодать умной молитвы, бывает необходимо произнесение молитвы устами. Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что молиться вслух очень полезно при сильной брани, когда человек не в силах удержать молитву в уме. Большинство из вас, конечно, много раз читали это наставление, но, я думаю, не будет лишним напомнить вам слова святителя.

«При особенном действии рассеянности, печали, уныния, лености очень полезно совершать молитву Иисусову гласно: на гласную молитву Иисусову душа мало-помалу возбуждается от тяжкого нравственного сна, в который обычно ввергают ее печаль и уныние. Очень полезно совершать молитву Иисусову гласно при усиленном нашествии помыслов и мечтаний плотского вожделения и гнева, когда от действия их разгорячится и закипит кровь, отымутся мир и тишина у сердца, когда ум поколеблется, ослабеет, как бы ниспровергнется и свяжется множеством непотребных помыслов и мечтаний: воздушные князи злобы, присутствие которых не обличается телесными очами, но познается душой по производимому ими действию на нее, услышав грозное для них имя Господа Иисуса, придут в недоумение и замешательство, устрашатся, не замедлят отступить от души».

Другие святые отцы также говорят о необходимости гласной молитвы. Они обращают наше внимание на то, что величайшие праведники молились устами, и молитвой этой творили чудеса и возвещали славу Божию. Святитель Иоанн Златоуст пишет: «[Молитва] и Илию сделала ревнителем Господа (3 Цар 18:36-37); через ниспосланный на жертву небесный огонь он стал вождем (своего народа). После того, как жрецы Ваала целый день призывали идола, он, воззвавши от чистого сердца, воззвавши сердцем и устами, низвел с неба огонь».

Этому же святому, Иоанну Златоусту, принадлежат и другие, очень возвышенные, слова о гласной молитве – о том, что в ней сокровенна Божественная сила, освящающая и нас самих, и все, что нас окружает. «Как туда, где грязь, бегут свиньи, а где цветы и благоухания, там собираются пчелы, так и туда, где развратные песни, собираются бесы, а где песни духовные, туда нисходит благодать Духа и освящает уста и душу, и дом наш, и призывается, и приходит Христос».

Варсанофий Великий и Иоанн в своем «Руководстве к духовной жизни» говорят: «О молитве же и псалмопении (скажу), что надобно петь не только умом, но и устами; ибо Пророк Давид говорит: “Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою”. И Апостол также, показывая, что требуется участие уст, сказал: “сиречь плод устен, исповедающихся имени Его”».

Теперь мне хотелось бы привести примеры того, как относились к устной молитве подвижники, жившие совсем недавно, можно сказать, наши современники. А также пример того, как относятся к ней в современных благоустроенных обителях.

О том, как читают молитву Иисусову в греческих монастырях, нам рассказал владыка Панкратий, настоятель Валаамского монастыря (я думаю, все вы помните его недавний визит к нам). Валаамской братии доводилось бывать в Греции и на Афоне, и они рассказывают, что греческие и святогорские монастыри напоминают как бы ульи, наполненные непрерывающимся гулом. Это все насельники непрестанно произносят вслух Иисусову молитву, каким бы делом кто ни занимался. Там никогда не встретишь брата, который шел бы молча, или группу братьев, которые весело обсуждали бы какие-то новости, смеялись. Нет, везде, куда ни пойдешь, слышно только одно – слова Иисусовой молитвы, причем произносятся они громко и внятно.

Духовник батюшки (схиигумена Авраама, духовника Ново-Тихвинского монастыря), отец Андрей (Машков) о котором все Вы, конечно, прекрасно знаете, учил всех своих чад обязательно читать молитву вслух. Сестры монастыря в Александровке, которые окормлялись у о. Андрея, каждое дело сопровождали устной молитвой: и когда работали в поле, и когда выполняли какие-либо домашние дела. Даже когда к о. Андрею приходили миряне, сестры продолжали молиться вслух и нисколько не смущались их. Кстати, и мирские чада о. Андрея тоже имели навык к устной молитве, и молились вслух даже дома, когда, например, стирали или готовили обед.

Однажды мы были в Александровке у отца Андрея, и нам дали послушание чистить грибы. Мы все расположились: матушка Любовь, я, другие сестры рядышком – работаем. Тут отец Андрей мимо идет и говорит нам: «Солью, солью хорошенько посыпайте». Солью он называл молитву. Сам старец, имевший, по свидетельству многих его духовных чад, сердечную молитву, очень часто молился вслух. Я встретила его однажды одиноко прогуливавшимся в уединенном месте. Казалось бы, такой преуспевший в умном делании подвижник мог бы уйти в себя и молиться сердцем, обстановка располагала, но он шел и молился вслух. И еще такой случай припоминается. Прогуливалась я как-то одна и вдруг вижу: доски забора, вдоль которого я шла, раздвигаются, выходит отец Андрей с пучком травы в руках и при этом непрестанно повторяет слова Иисусовой молитвы. Увидел меня, радостно так поприветствовал и говорит, что, мол, заболела такая-то (назвал имя женщины, духовного своего чада), вот решил травы лечебной ей нарвать. Такой он был человек – обо всех помнил, обо всех заботился и все время молился. Он и умер с именем Господа на устах.

Старец иеросхимонах Константин (Шипунов), о котором все вы, вероятно, тоже знаете (мы поминаем его во время каждого вечернего правила), также учил своих чад, в том числе и мирян, каждое дело сопровождать устной молитвой. Он, например, говорил: «Когда стираешь или полощешь – читай Иисусову молитву, а то все равно белье останется грязным». Эти примеры должны вдохновлять нас на гласную молитву. Заниматься непрестанной устной молитвой полезно каждому христианину, а монашествующему это делание вменяется в обязанность. Отец Андрей говорил, что устная молитва собирает ум. Человек слышит сам себя и не забывает о молитве, хранит память о Боге.

Мы иногда оправдываемся, что не можем молиться вслух, потому что заняты умственной работой или потому что у нас очень суетное послушание. Однако это не может быть оправданием. Афонский старец Паисий Святогорец дал следующее наставление пришедшему к нему деловому человеку, по профессии юристу. Тот жаловался, что при своем интеллектуальном труде и огромной занятости совсем не имеет времени на молитву. Старец спросил его: «Ты по утрам умываешься, бреешься? Готовишь себе завтрак?» Тот ответил: «Да, конечно». Тогда старец спросил: «А ты можешь при этом говорить: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного»?» – и даже показал, как это можно делать. Можешь? Ну вот и говори, это и будет твоя молитва, используй для нее всякое свободное мгновение». Конечно, и мы можем найти очень много свободных минут для молитвы, если только будем стараться это делать.

Архиепископ Антоний (Голынский-Михайловский), тоже наш современник, живший в XX веке, говорил, что для совершения словесной молитвы от человека не требуется никакой особой мудрости и знаний, нужно лишь старание, и успех последует несомненно.

Вероятно, многим из вас кажется, будто устная молитва – это слишком простое делание, которое не может принести обильный духовный плод. Однако это совсем не так. Как говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), «никто из желающих преуспеть в молитве да не дерзает легко мыслить и судить о молитве, произносимой устами и гласом при внимании ума, как о делании малозначащем, не заслуживающем уважения. Если святые отцы говорят о бесплодии устной и гласной молитвы, не соединенной со вниманием, то из этого не должно заключать, чтобы они отвергали или уничижали и самую устную молитву. Нет! Они только требуют при ней внимания. Внимательная устная и гласная молитва есть вместе и молитва умная. Научимся сперва молиться внимательно устной и гласной молитвой, тогда удобно научимся молиться и одним умом в безмолвии внутренней клети». Слова святителя Игнатия подтверждаются примерами многих подвижников, начинавших свой подвиг устной молитвой и впоследствии восшедших к высочайшим степеням духовного преуспеяния.

В житии преподобного Серафима Саровского есть важный момент, на который стоит обратить внимание. Перед тем, как отправиться в Саровскую пустынь, преподобный побывал в Киеве, где побывал у подвижника по имени Досифей. Тот, будучи прозорливым, благословил его идти в Саров и дал ему такое напутствие: «Гряди, чадо Божие, и пребуди тамо. Место сие тебе будет во спасение, с помощью Господа. Тут скончаешь ты и земное странствие твое. Только старайся стяжать непрестанную память о Боге чрез непрестанное призывание имени Божия так: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!” В этом да будет все твое внимание и обучение; ходя и сидя, делая и в церкви стоя, везде, на всяком месте, входя и исходя, сие непрестанное вопияние да будет и в устах, и в сердце твоем: с ним найдешь покой, приобретешь чистоту духовную и телесную, и вселится в тебя Дух Святый, источник всяких благ, и управит жизнь твою во святыне, во всяком благочестии и чистоте». Можно предположить, что прославленный делатель молитвы, преподобный Серафим Саровский, начинал свой духовный подвиг c гласной молитвы, и, вероятно, это делание помогло ему стяжать благодать молитвы умной и сердечной.

Преподобный Амвросий Оптинский, дабы подвигнуть ленивых и унылых к упражнению в этой молитве, передал следующий рассказ о силе имени Иисусова, произносимом гласно: «У одного боголюбца был обученный говорить скворец, который, постоянно слыша произносимую хозяином молитву: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного”, – и сам навык ее повторять. Раз летом вылетел он в растворенное окно на улицу, а тут и налетел было на него ястреб, но скворец, по привычке, в испуге проговорил Иисусову молитву, и тотчас ястреб отскочил от него. Так даже бессмысленно произносимая молитва послужила во спасение от угрожающей беды».

В XX веке тоже были подвижники, познавшие, сколь велико и полезно это делание – произнесение молитвы устами. Например, преподобный Кукша Одесский, будучи высоко преуспевшим в умной молитве, в тяжелых жизненных ситуациях всегда начинал молиться вслух. Схимонахиня Николая (Засыпкина), которая окормлялась у преподобного Кукши и сама имела большой духовный опыт, говорила своим духовным чадам: «Иисусову молитву не оставляйте. Всегда имейте ее в устах. Когда будет холодно – она вас согреет. Когда будет голодно – она вас напитает».

Современный афонский старец Иосиф Катунакский дает интересное наставление, которое каждый из нас может использовать: «Если ты творишь молитву усиленно, то как бы насаждаешь в себе корешок, который постепенно прорастет и станет деревом. Выходя из своей келии, делай отметку. Говори: “Отсюда до того места я каждый день буду творить Иисусову молитву”. Так и будет, и это станет доброй привычкой. И на послушании твори молитву».

Старец Ефрем Святогорец говорит о том, что необходимо усиленно понуждать себя к устной молитве, вплоть до того, что даже проявлять некоторую жестокость к себе, – и тогда молитва непременно принесет духовный плод: «Пусть охрипнет наша гортань, весь день призывая сладчайшее имя Иисусово, и станет оно для умной гортани – сердца – “слаще, паче меда и сота”». И еще: «Если я увижу, что мой ум не может совершать рукоделие с молитвой из-за отвлечения на другие, не связанные с работой вещи, то по необходимости начну устное призывание имени Христова, проговаривая шепотом: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя. Когда уста молятся, а руки работают, то труд имеет двойную благодать – благодать послушания и молитвы. Послушание вознаграждает труд, а молитва его освящает, потому что и рукоделие, и какой бы то ни было другой труд, спутником которого является молитва, имеют особую благодать».

Старец Ефрем рассказывает следующий поучительный случай, который ясно показывает великую силу устной молитвы, устрашающую демонов и вразумляющую человеков:

«Был один монах, который впал в такое нерадение, что и правило свое оставил, и обратился к миру. Он поехал на свою родину – остров Кефаллинья, куда, как известно, приезжает множество бесноватых, чтобы их исцелил святой Герасим. Оказавшись на своей родине, пошел и он к мощам святого. И вот по дороге ему встречается бесноватая женщина и говорит ему:

– Знаешь ли ты, что у тебя в руке? О, если бы ты знал, бедный, что ты держишь в руке! Если бы ты знал, как пожигают меня твои четки, а ты держишь их по привычке и ради приличия!

Монах был потрясен. Демон сказал это по воле Божией. Монах пришел в себя. Бог просветил его, и он сказал сам себе:

– Смотри-ка, что я делаю, безумный! У меня в руке сильнейшее оружие, а я не могу поразить ни одного беса. И я не только не могу его поразить, но он еще и влечет меня, куда сам пожелает. Согрешил я, Боже мой!

И в ту же минуту он поехал обратно в свой монастырь. Возвратившись, он снова положил доброе начало и настолько преуспел в молитве и монашеском жительстве, что стал добрым примером для многих. Этого старца застал и я, смиренный. Из уст его невозможно было услышать ничего, кроме: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! Непрестанно! Ты говоришь ему о чем-то, а он отвечает тебе два слова, и язык его тотчас возвращается к молитве. Так он привык к ней, так она изменила его. Подумать только, что по неисследимым судьбам Всевышнего цену молитвы и четок открыл ему, сам, конечно, того не желая, диавол!»

Этот же старец рассказывает еще один случай, свидетелем которого он был: «Когда я был в Новом скиту и был жив мой старец Иосиф, пришел к нам один бесноватый молодой человек. Старец по своему милосердию принимал этих несчастных. Они жили с нами столько, сколько желали, а потом уходили сами. Они не могут долго находиться на одном месте. Лишенные внутреннего Божественного утешения ищут его, меняя места и людей. В этом молодом человеке находился демон уличной женщины. Когда он овладевал им, то голос его менялся на голос “публичной” женщины и говорил вещи, о которых, по апостолу, стыдно и говорить (Еф. 5, 12). По профессии он был бочаром. Мы опускаем его имя. Он жил в нашем братстве достаточно долго и в часы работы приходил и, как мог, помогал нам в рукоделии. На третий день он говорит мне:

– Отче, не научишь ли ты и меня делать печати? Изготовление бочек – тяжелая работа. Кроме того, и тот, кто внутри меня, постоянно меня позорит.

– Я научу тебя, брат, буди благословенно! Вот, делай так. Инструменты здесь, заготовки вон там, а образцы перед тобой. За этим столом ты будешь работать. Только еще вот что: в нашем братстве отцы не разговаривают, а всегда творят молитву.

Говоря это, я хотел избежать, насколько это возможно, празднословия и рассеяния во время своей молитвы. И в ту же минуту в уме моем родилась следующая мысль: “Стало быть, бесноватые могут творить молитву?”. Итак, принялись мы за работу и молитву. Не прошло и нескольких минут, как демон восстал в нем. Голос его изменился, и он начал кричать, сквернословить, угрожать и ругаться.

– Заткнись, паршивец! – кричало изнутри.– Заткнись! Прекрати это бормотание! Что ты говоришь все время одни и те же слова? Брось эти слова, ты сводишь меня с ума. Мне хорошо внутри тебя, зачем ты будоражишь меня?

Он сказал приблизительно так. Демон помучил его и оставил.

– Видишь, что он делает со мной? – говорит мне несчастный.– И это происходит со мной постоянно.

– Терпение, брат, – говорю ему, – терпение! Не придавай этому значения, ведь это не твое. Не скорби, а заботься о молитве.

. На службы он не входил в церковь вместе с отцами, а ходил с четками снаружи по скалам и непрестанно громко произносил молитву: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! Молитва его эхом отзывалась среди скал. Он на опыте испытал, как молитва пожигает демона. И вот, когда он так обходил скалы и непрестанно проговаривал молитву, внезапно изменяется его голос, и демон начинает:

– Заткнись, я сказал, заткнись! Ты замучил меня! Зачем ты ходишь среди скал снаружи церкви и бормочешь? Иди внутрь вместе с другими и прекрати свое бормотание. Зачем ты день и ночь говоришь и повторяешь одно и то же и не даешь мне успокоиться ни на минуту? Ты заморочил меня, ошпарил! Ты жжешь меня, неужто непонятно?

И когда искушение проходило, он снова начинал молитву по четкам: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя. Он очень хорошо понял то, о чем демон думал, что он не понимает. Это было и болью души, и надеждой, когда ты видел, как он все переносит, подвизается и терпит. Он долго жил с нами, и когда ему стало гораздо лучше, ушел». Этот случай показывает нам, что устная молитва может даже избавлять от бесовской брани.

Еще один случай рассказывает старец Ефрем Катунакский:

«Один старец говорил своему послушнику:

– Читай Иисусову молитву.

– Читаю, да не понимаю.

– Диавол понимает и бежит прочь.

– Да ну, где мне это понять!

– Ладно, хочешь увидеть чудо?

– Да, чудо хочу увидеть, батюшка.

– Хорошо, – говорит ему, – я помолюсь, чтобы Господь показал тебе чудо. Чтобы ты понял, какую силу имеет Иисусова молитва.

Помолился старец, три дня держал пост. Зовет послушника:

– Иди-ка сюда. Теперь вот возьми корзину, иди наверх к источнику и наполни ее водой.

– Батюшка, ты меня извини, – говорит, – но я еще мозги не потерял. Корзину наполнить водой?

– Так что же, ты разве не сказал, что хочешь увидеть чудо? Увидишь, какую силу имеет Иисусова молитва. Не хочешь?

– Ну, тогда делай, что тебе говорю, только будешь читать Иисусову молитву все время.

Пошел. «Господи Иисусе Христе, помилуй мя», «Господи Иисусе Христе, помилуй мя», – ставит корзину под источник. Вода наполняет корзину и нигде не выливается. А молитву не перестает читать. Естественно, что и старец в келии молится, чтобы Господь показал чудо своему ученику. Корзина наполнилась водой.

Едва послушник увидел это, скорее бежит, чтобы показать ее старцу: «Батюшка, корзина наполнилась водой!» По дороге ему является диавол в образе человеческом и говорит:

– Куда идешь, монах?

– К старцу своему.

– А сколько лет ты в монашестве?

– Каким рукоделием занимаешься?

Пока говорил, вода и потекла вниз. Начал пустословить, оставил молитву и с пустой корзиной вернулся к старцу.

– Так и так, батюшка.

– Оставил молитву, чадо мое, поэтому и вылилась вода. Видишь, когда читал молитву, корзина держала воду, а когда остановился и начал пустословить, – вытекла вода».

Впечатляет поучение и другого старца, Иосифа Исихаста, которому устная молитва заменила духовного наставника. Будучи еще новоначальным послушником, он не имел духовника, который научил бы его молиться умом. Тогда он стал усердно молиться устами, и это, казалось бы, совсем простое делание научило его умной молитве и привело к возвышеннейшим молитвенным состояниям. Вот как он сам об этом рассказывает:

«У меня был обычай: каждый день пополудни два-три часа в пустыне, где живут только звери, я садился и безутешно плакал, пока земля не становилась месивом от слез, и устами я говорил молитву. Я не знал, как говорить ее умом, но просил нашу Матерь Божию и Господа дать мне благодать умно говорить молитву, как пишут в “Добротолюбии” святые. Ибо, читая, понимал, что существует нечто, но у меня этого не было.

И однажды случилось у меня много искушений. И весь тот день я взывал с большей болью. И наконец вечером на заходе солнца успокоился, голодный, изнуренный слезами. Я смотрел на церковь Преображения на вершине и просил Господа, обессиленный и израненный. И мне показалось, что оттуда пришло стремительное дуновение. И наполнилась душа моя несказанного благоухания. И сразу начало мое сердце, как часы, умно говорить молитву. Так вот, я поднялся, полный благодати и беспредельной радости, и вошел в пещеру. И, склонив свой подбородок к груди, начал умно говорить молитву. И только я произнес несколько раз молитву, как сразу был восхищен в созерцание. И хотя был внутри пещеры и дверь ее была затворена, оказался снаружи, на Небе, в некоем чудесном месте с предельным миром и тишиной души. Совершенное упокоение. Только это думал: “Боже мой, пусть я не вернусь более в мир, в израненную жизнь, а пусть останусь здесь”. Затем, когда Господь меня упокоил столько, сколько хотел, я снова пришел в себя и оказался в пещере. С тех пор не прекратила молитва умно говориться во мне».

Конечно, мы не можем рассчитывать на то, что наша устная молитва сразу принесет столь обильный духовный плод, какого удостоился, например, старец Иосиф Исихаст, благодаря своей простоте, чистоте сердца и, главное, благодаря безжалостному понуждению себя к молитве. Как вы все понимаете, во время молитвы не следует ожидать каких-то видений, откровений, потому что подобное ожидание – это уже проявление прелести. Но мне хотелось бы, чтобы вы не сомневались в силе устной молитвы, в том, что она и освящает, и учит нас. Каким бы ни казалось это делание простым и, может быть, скучным, нужно держаться за него, как за крепкую руку Господню, которая непременно приведет нас ко спасению.

Устная молитва должна сопровождать весь путь подвижника. С устной молитвы начинается восхождение по духовной лестнице, и устной молитвой оно заканчивается. Многие подвижники предавали дух свой Богу с молитвой на устах.

В заключение хочется напомнить, что и Сам Господь наш Иисус Христос молился устами. В то время, когда преподал Апостолам молитву «Отче наш», затем на Тайной Вечери, когда молился Отцу о том, чтобы Он хранил учеников Его от всякого зла, освятил их Своею истиною, «да будут все едино». В Гефсиманском саду Спаситель молился гласно, взывая к Отцу: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты». И те слова, которые Господь произнес в момент смерти на Кресте, тоже можно назвать молитвой.

Поэтому, дорогие сестры, я призываю вас к тому, чтобы вы с ревностью проходили монашеский путь, не забывая о том бесценном делании, какое дано нам Свыше, – об устной молитве.

Социальные сети

Публикации

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Телефон: +7 (496) 541-55-33 / Редакция сайта: [email protected]

© 2015 Синодальный отдел по монастырям и монашеству

Оценка 3.1 проголосовавших: 153
ПОДЕЛИТЬСЯ

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here